Андрей КолесниковЪ поговорил с Путиным о гибели Евдокимова и Баварина |
Андрей Колесников "Коммерсантъ" | |||||||
11.01.2006 г. | |||||||
«Это очень хороший человек»В конце лета специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ летел из Барнаула в Москву «основным бортом» российского президента и разговаривал с Владимиром Путиным о том, о чем президента до сих пор не решаются спрашивать не только журналисты, но и его ближайшее окружение. Я был на похоронах алтайского губернатора Михаила Евдокимова. В Барнаул полетели несколько журналистов из кремлевского пула. Так вышло, что в середине дня мы разделились. Я попал в больницу, где в тяжелом состоянии лежала вдова губернатора. Президент заходил к ней, и они
Остальные журналисты до больницы не доехали и улетели в Москву «передовым бортом». Билета на рейсовый самолет у меня не было. Пресс-секретарь президента предложил помочь. Так я оказался на «основном борту». Моим соседом был личный врач президента. Он рассказывал, что за пять лет не пропустил еще ни одной командировки президента и что ни в одной из них его помощь по серьезному поводу, к счастью, подопечному не потребовалась. – Покушайте,– сказал он мне,– вы же, наверное, проголодались. Профессионал определил это по Там я увидел побогаче накрытый стол и президента страны. Он пригласил садиться. Всего нас было пятеро: он, я, его помощник, пресс-секретарь и шеф протокола. Президент предложил выпить. Я отказался: – Я не пью. – Придется,– сказал он.– Не чокаясь. Автокатастрофа, в которую попал Михаил Евдокимов, произвела на Владимира Путина, судя по всему, огромное впечатление. Их отношения не были только рабочими, президента и губернатора. Однажды господин Путин летал в Чечню и, когда возвращался на вертолете, предложил подвезти Михаила Евдокимова, который еще тогда не был губернатором и приехал в Чечню как артист. По дороге вертолет обстреляли. Так что Михаил Евдокимов был для Владимира Путина не чужим человеком. – Странная история с этой аварией,– сказал Владимир Путин.– Почему – Так сняли же сопровождение,– сказал я.– За несколько дней до аварии. – Да я знаю,– ответил президент.– Меня интересует, зачем. Он так и сказал: не почему, а зачем. – Ну, про это тоже все говорят в Барнауле,– сказал я.– Известно же, что у него с депутатами конфликт неразрешимый. Начальник УВД, говорят, поддерживал их. – А вы знаете, что он последние три месяца вообще на Алтае не был? – спросил Владимир Путин.– Он просто не хотел, не мог он туда заставить себя поехать. Ему было морально тяжело. – Весь Барнаул говорит, что его убили,– сказал я. – Вы серьезно? – переспросил господин Путин.– Разве непонятно, что это такое роковое стечение обстоятельств? – Когда барнаульского мэра незадолго до этого убили, тоже, говорят, было роковое стечение. Но что такое роковое стечение? Вы же сами говорите: если бы было сопровождение, ничего не произошло бы. Владимир Путин взял трубку телефона, стоявшего на столе (желтая «вертушка» с гербом), и попросил соединить его с генпрокурором. Когда соединили, он вышел из комнаты, где мы сидели. Его не было пять минут. Когда он вернулся, мы продолжали говорить уже на другие темы. Один из собеседников знал, что у меня вышла книжка «Первый украинский» про «оранжевую революцию», и спросил, с кем, как мне кажется, на Украине сейчас можно иметь дело. Я искренне ответил, что, как мне кажется, ни с кем. Господин Путин слушал, мне казалось, бесконечно рассеянно.
Тогда я уже сам спросил его о том, что меня, собственно говоря, и интересовало: – А вы с преемником-то определились?
Он посмотрел на своего помощника. Тот кивнул. – Правда, оба мне пока не кажутся стопроцентным вариантом. Я слушал очень внимательно. Так внимательно, как я слушал сейчас, я не слушал, кажется, никогда. – Да разберемся,– добавил президент.– Край непростой, конечно. Но это не главная сейчас проблема. – Погодите! – не удержался я и перебил его.– Вы что, про Алтайский край сейчас говорили? – Да,– удивился он.– А вы что подумали? Я внимательно посмотрел на него. Я бы не сказал, что в уголках его глаз спряталась хитринка. – Да нет, я про вашего преемника,– сказал я. – – И что? – А что? – Определились? – А почему вас это так интересует? – Потому что это всех интересует. И вас, – Ну,– произнес он,– допустим, я определился. – Тогда давайте вы нам скажете,– от всей души попросил я. Я подумал, что можно еще добавить, что я никому больше не скажу. Я подумал, что могу сейчас пообещать что угодно. – А вы считаете, что надо уходить? – поинтересовался он. – Конечно,– искренне ответил я. – Что, так не нравлюсь? – спросил он. Я должен был – Что,– спросил он,– вы считаете, не надо менять Конституцию? Это была подсказка. – Конечно, не надо. Вы сами знаете, что не надо. – А почему, кстати? – искренне (уверен, что искренне) спросил он. Он первый раз смотрел на меня, – Потому что если вы сейчас – Оно вам надо? – хотел добавить я, но удержался, потому что хитринка, которой я сначала предпочел не заметить, теперь достигла просто неприличных размеров. – А, ну ладно, тогда не будем,– легко согласился этот человек. – Так кто преемник? – еще раз спросил я. – Скажите, если бы это был человек, который был бы во всех отношениях порядочный, честный, компетентный, вот вы бы, лично вы стали бы помогать, чтобы он стал президентом? – спросил он. Я поразился мгновенной перемене ролей. – А почему я должен помогать? Я работаю журналистом. Я никому не должен помогать. – Нет, ну вы гражданин тоже. Вот почему бы вам не помочь стать президентом честному человеку? Это уже было просто издевательство. – Вы ему лучше меня поможете. – Нет, ответьте! – завелся он.– Почему на меня не смотрите? Я поймал себя на том, что и правда смотрю – Что, портрет Сталина там хотите найти? – съязвил он. – Портрет Путина,– ответил я. – Засчитывается,– кивнул он.– Но и его там нету. Ну так что, будете помогать? – Не буду,– буркнул я. – Ну а если Мне вдруг показалось, что он на самом деле говорит о конкретном человеке. – Такому помог бы. Но такого нет,– произнес я. – О! – кивнул он.– Он был, – Да не собираюсь я никому помогать. Вы можете сказать, что это за человек? – сказал я. – Вам понравится,– сказал он после некоторого молчания. ![]() Впрочем, он больше не собирался говорить на эту тему. Позвонил телефон. На этот раз президент не стал выходить из комнаты. Его соединили, судя по всему, снова с генпрокурором. – Понимаю… Да, слышу…– говорил господин Путин.– То есть вы проанализировали ситуацию и считаете, что это должно быть мое решение? Все, спасибо. На следующий день начальник Алтайского УВД, по распоряжению которого Михаила Евдокимова лишили охраны, был уволен. Разговор продолжался. Я говорил о том, что меня интересовало. Ну про свободу слова, про что же еще. Я сказал, что на телеканалах ее нет и что нормального человека это не может устраивать. – А что именно вас не устраивает? – спросил он. – Меня не устраивает, что через некоторое время после того, как арестовали Ходорковского, у меня пропало ощущение, что я живу в свободной стране. У меня пока не появилось ощущения страха… Я хотел добавить: «Но, видимо, – То есть ощущение абсолютной свободы пропало, а ощущения страха не появилось? – Да, пропало ощущение, которое было при вашем предшественнике,– сказал я. – Но ощущения страха не появилось? – еще раз уточнил он, казалось, размышляя над тем, что я говорю. – Пока нет,– ответил я. – А вы не думали, что я, может быть, такого эффекта и стремился достичь: чтобы одно состояние пропало, а другое не появилось? – Не думал,– ответил я.– Не ожидал. Он пожал плечами и снова сделался безразличным. – Ну так что, освободите телеканалы? – спросил я. – Да никто их не захватывал. Телевидение сейчас такое же, какое общество. – А вам оно нравится? – Мне – нет,– неожиданно ответил он. – Ну так надо менять! – обрадовался я.– Вот в этом многие бы вам помогали. – Ну, вместе и будем менять. Вы думаете, так просто – поменять? Поменяем. Но не будет возврата к тому телевидению, которое было тогда, в то время, о котором вы говорите. Это время прошло. Его нет больше. Оно не вернется. Забудьте. Он, казалось, убеждал в этом не только меня. «Коммерсантъ», 30 декабря 2005 На фото Ъ: 1) Траурный кортеж с телом погибшего Михаила Евдокимова направился в родное село Евдокимова — 2) Президент России Владимир Путин (сидит справа) на церемонии прощания с погибшим в автокатастрофе губернатором Алтайского края Михаилом Евдокимовым 3) Андрей Колесников (на заднем плане) ищет преемника Владимира Путина (на переднем плане) |
« Пред. | След. » |
---|